Все, написанное мной в этом дневнике на тему лагерей муай-тай, представляет собой не более чем мой личный опыт. Рассуждения, впечатления, выводы, предположения т.п. – всё это является опытом одного человека, приобретенного в определенное время и в определенных местах. Мои впечатления не являются впечатлениями восторженного неофита, впервые столкнувшимся с таким явлением как рукопашный бой. К моменту плотного знакомства с муай-тай, у меня за плечами был более чем двадцатилетний опыт занятий т.н. боевыми искусствами (дзю-до, каратэ, бокс, кик-боксинг). Помимо этого, имелся и определенный опыт тренерской работы. Да собственно ладно, речь не обо мне. Никогда, кстати, не тянуло в т.н. публичные люди. Скорее всего, и этот дневник рано или поздно «прикажет долго жить»…
В вопросах мордобития, я – существо меркантильное, а посему достаточно скучное. В моих рассказах вы не встретите седобородых старцев, проживающих в глухих джунглях на развалинах неизведанных храмов, разрывающих тигров голыми руками и пускающих жопой огненные шары. Я буду рассказывать о реальных людях и их реальных умениях, грамматику постараюсь отслеживать, а вот стилистика и прочие писательские «примамбасы» — в меру чахлых сил и не менее чахлых способностей.
Начну, пожалуй, с рассказа о том, что такое типичный лагерь муай-тай, без привязки к какому-либо определенному месту.
Лагерь (от англ. Camp, иногда могут называть gym, например, Ingram Gym) – по своей сути является спортивным интернатом. В нем живут и тренируются, а также живут и тренируют. От пяти лет и до того возраста, который позволяет безболезненно держать лапы/пады, т.е. минимум здоровья, гарантирующий, что от ударов у ветерана позвоночник не высыплется в трусы. Основной контингент – дети из малообеспеченных и многодетных семей. Много детей из северо-восточной и восточной частей Таиланда, т.е. наиболее бедных районов страны.
Подъем в лагере в 6 утра. 10 – 15 минут на туалет и почистить бивни и – кросс. Обычно с утра, это 7 – 10 км. Продолжается это наказание где-то в течение часа. В некоторых лагерях группу товарищей-спортсменов, бегущих кросс, сопровождает тренер, рассекающий пространство на велосипеде, либо мопеде. Наличие сопровождающего – это очень плохо, т.к. в этом случае надо бежать в том темпе, который задает этот сатрап. И если сатрап хорошо выспался и вечером предыдущего дня не откушал пиво/виски – бежать придется аки лось по кукурузе, т.е. очень быстро, не снижая темпа на всем протяжении трассы. После кросса – 1–2 раунда боя с тенью в вялотекущем режиме. Тут же, в паузах бинтуются руки. Где-то бой с тенью после кросса не проводится: забинтовались и вперед. Дальнейшее «вперед» — это работа на т.н. падах (от англ. Pads). Опять же, в некоторых лагерях работа на падах утром отсутствует и все самое «вкусное» переносят на вторую тренировку. Работа на падах, это 5-6 раундов по 5 минут каждый. Последний раунд – «боксинг», т.е. исключительно работа руками, куда могут подключать и удары локтями. Как-нибудь черкану отдельный опус о работе на падах, что это такое и с чем ее, эту работу, едят. Вкратце, хороший падмен (от англ. padman) – редкость и настоящее сокровище, т.к. просто подставлять пады/лапы под удар много ума не надо. Хороший падмен с помощью лап «разматывает» определенные тактические и, как следствие, технические схемы ведения поединка. Есть мнение, что работа на падах заменяет спарринги. Некоторые западные клубы муай-тай полностью исключают из методики подготовки спарринговую работу, ссылаясь на опыт определенного количества тайских коллег. Проблема в том, что западные товарищи забывают об одном: среднестатистический боец муай-тай проводит как минимум один бой в неделю на профессиональном ринге. Это 5 раундов полноконтактного спарринга. Т.е. как минимум 4 раза в месяц боец дерется на ринге, получая драгоценный боевой опыт. В тех лагерях, где спарринг является частью процесса обучения, бойцы работают в полной защите: перчатки (как правило, большие, т.е. 16 – 18 унций), закрытый шлем на голову, капа, паховая раковина и защита голени.
Автор и фото Сергей Дубов, дневник Monkey Nak Muay
